+38 (044) 425-55-56

Михаил КРУТИХИН: "Попытка превратить "Газпром" в политическое оружие провалилась"

Михаил КРУТИХИН: "Попытка превратить "Газпром" в политическое оружие провалилась"

№27 (1220) от 06.07.202112.07.2021 00:00

Газового рынка в России нет и не будет без распада "Газпрома"

Несмотря на то, что борьба за экологию и чистую энергетику набирает обороты, темпы отказа от угля предсказать трудно. Даже в Европе — Германии и Польше очень медленно от него отказываются. На таком фоне роль газа будет возрастать, и треть газа в Европе до 2040 г. может быть российской, полагает Михаил КРУТИХИН, партнер информационно-консалтингового агентства RusEnergy.

— Политика, связанная с энергетическим переходом в мире, предусматривает постепенный отказ от использования ископаемого топлива. Но, с другой стороны, газ признается «переходным топливом», которое может заменить уголь. Какое будущее у газа?

— Думаю, что ВИЭ будут и дальше активно развиваться. Однако в странах с огромным населением, но не входящих в группу "передовых государств", там еще будет долго газ востребован как топливо.

Во-первых, нужно снабжать очень большое количество населения, и одними ВИЭ не обойтись.

Во-вторых, кроме всего прочего, таким странам нужно каким-то образом отказываться от угля, если они планируют энергетический переход. Темпы отказа от угля предсказать трудно. Даже в Европе — Германии и Польше, которые сильно полагаются на уголь, очень медленно, но все же от него отказываются. Что уж говорить о Китае и даже Японии. В Китае строятся новые ТЭС, где по новым технологиям будут работать электростанции на угле. Они более экологичны, выбрасывают меньше вредных веществ в атмосферу, чем старые ТЭС. В Японии есть планы открытия 35 угольных электростанций, и переход с угля на газ если и будет происходить, то более медленно, чем, скажем, отказ он нефтепродуктов и переход на электромобили. Газ, на мой взгляд, нужен будет еще очень долго.

— А что будет с рынком газа?

— Главное на газовом рынке — это структурные изменения. Растет роль сжиженного газа, поскольку им торговать легче. Он как и нефть, куда его на газовозе везти решает трейдер, владеющий этим газом. Уже сейчас трансграничная торговля газом приближается к половине всей торговли, когда половина сжиженный газ, другая половина — контракты по трубопроводному газу. И те и другие контракты останутся.

В Европу будет идти российский трубопроводный газ, который будет удовлетворять приблизительно треть потребности рынка. Если цены будут выше в Европе — туда нахлынут торговцы газом, притормозят закупки российского газа. Но это все в пределах рынка.

Что касается Азии. Я не думаю, что Китай возьмет больше того, что он обещал взять по трубопроводу «Сила Сибири» — 38 млрд куб м в год, то есть поставка на завод — 42 млрд куб м (Амурский ГПЗ), а в Китай — 38 млрд куб м.

Есть еще идея газопровода «Сила Сибири-2». Сейчас китайцы молчат, с ними пока нет договоренности. Переговоры с Монголией также ведутся, но китайцы прямо говорят, что они не готовы получать газ транзитом через Монголию.

— Кто будет торговать сжиженным газом?

— США, пока у них есть такая возможность, Катар, который наращивает мощности, и Австралия, нацеленная на азиатский рынок.

— А Россия?

— Что касается России, то есть обещания занять 25% в мировой торговле сжиженным газом, но мне в это не верится. Последние документы говорят уже о 20%. Но если считать по проектам сжижения газа в России, то реальная цифра на 2040 г. — в районе 10%. Сражаться за такой рынок придется очень основательно, то есть российское правительство будет давать грандиозные скидки таким проектам, пользы от этой торговли для России будет не очень много. Основную выгоду получат консорциумы, которые будут торговать этим газом, как сейчас «Ямал-СПГ» или в будущем «Арктик-СПГ-2». Словом, торговля газом будет все больше напоминать торговлю нефтью.

— Германия до конца 2022 г. отказывается от АЭС, но от угля они откажутся в 2038 г. Такой отказ от АЭС поможет увеличить долю газа в энергомиксе?

— Предсказать это трудно, но треть газа в Европе может быть российской. Этот сценарий мне видится и в 2040 г. Когда Европа начнет отказываться от трубопроводного газа? Я думаю, что никогда, потому что есть конкурентные особенности у поставок трубопроводного газа.

Во-первых, инфраструктура уже есть на месте.

Во-вторых, сейчас уже есть определенная гибкость, в том числе и благодаря газовым хранилищам.

В-третьих, у "Газпрома" есть длинные контракты, и это выгодно "Газпрому". Эти контракты сейчас привязаны не к ценам на нефтепродукты, как было раньше, а к ценам на хабах. Если по-простому, то это цены на сжиженный природный газ.

В-четвертых, поддержка российского правительства и "шредеризация" европейских политиков от Болгарии до Германии.

В-пятых, у "Газпрома" есть большой люфт для манипуляции ценой. Если не считать налоги, то у "Газпрома" себестоимость газа меньше, чем себестоимость газа в сжиженном виде.

— Почему так получается, что российская нефть, как мне кажется, не так сильно политизирована, а газ — политизирован в значительно большей мере?

— Действительно, российская нефть менее политизирована. Политика есть на уровне логистики и маршрутов доставки. То есть, как пример, были попытки закрыть нефтепроводную систему "Дружба" еще в 2007 г., но как-то пока не получилось. Нефтяные компании были не очень довольны, когда им говорили не качать через трубу, качать через порты, а потом разгружать в Германии или Польше эту нефть, поскольку невыгодно так делать.

Еще один пример — запрет постройки экспортных нефтепроводов для российских компаний. Только "Транснефть" может это делать, и тут манипуляции возможны.

Но, с другой стороны, манипулировать с договоренностями ОПЕК+ уже сложно. Заставить российские компании снижать добычу и выполнять решения, принятые российским правительством, — сложно. Сначала вообще не было никакого выполнения, а потом все-таки заставили. Я не думаю, что здесь политика играет роль, - это недальновидность правительства.

В газовой сфере политика играет более значительную роль. Но и здесь есть тенденции ухода от политики. "Газпром" превращается в более-менее цивилизованного поставщика газа в Европу.

— И что об этом свидетельствует?

Первое: у "Газпрома" есть очень гибкие условия на новые контракты.

Второе: ушли в прошлое такие старые условия, как запрет на реэкспорт российского газа, уравниваются цены на газ в европейских странах для тех, которые не могут обойтись без российского газа, и тех, кто способен легко без него обойтись. Это, к примеру. когда газ во Франции дешевле цен в Венгрии, и это было из-за того, что Венгрия обойтись без российского газа не может, а Франция может. Поэтому Венгрии можно "выкручивать руки". Такая политика уходит в прошлое.

Попытка превратить "Газпром" в политическое оружие провалилась. Лозунги все еще раздаются, Владимир Путин говорит о соединении западных и восточных газопроводов, чтобы перебрасывать газ из Европы в Азию. Он просто не видел на карте, сколько газопроводов идет в Европу, а сколько в Китай, какие где потребности. В Европу — 200 млрд куб м, а в Китай — 38 млрд куб м. Шантажировать Европу продажей газа в Китай уже не получается.

— У китайцев есть газопроводы из Мьянмы, Туркменистана. Пекину объективно не нужен газ из России?

— Китайцы давно говорят, что они и без российского газа спокойно обходятся. У них есть Средняя Азия: Туркменистан, Узбекистан и Казахстан, которые втроем отправляют газ в Китай. В этих странах китайцы участвуют в проектах, поэтому часто себе свою продукцию и отправляют. Мьянма — это маленький газопровод на 8-10 млрд куб м. Китайцы ориентируются на сжиженный природный газ и на развитие своей газодобывающей отрасли.

По сжиженному газу в Пекине мне говорили, что если будут такие военно-политические условия на Тихом океане или в южных морях, что мы не сможем достаточно сжиженного газа себе доставлять, тогда мы будем из России получать газ. Сейчас китайцы говорят, что если Россия не сможет 38 млрд куб м к 2024 г. давать, будет платить неустойку. То что газопровод "Сила Сибири" доставляет газ на Амурский ГПЗ, вы учтите , с какой китайцы долей собственности в этом заводе (китайской Sinopec принадлежит 40% в ООО "Амурский газохимический комплекс". — Ред.). Фактически завод является частью китайской сети газохимической отрасли. И все поставки там идут в Китай, российского рынка там нет. Возить полиэтилен и полипропилен на дальнее расстояние поездами по России — это не коммерческое занятие. Фактически китайцы для себя построили завод — это часть китайской отрасли.

— А по нефти?

— По нефти они говорят: возьмем столько, сколько сможете дать. Но когда мы считаем все от Черного моря до Сахалина, то более 1.5 млн бар в сутки невозможно поставить в Китай. А вот газ — это тот случай, когда Россия очень хочет, а Китаю это особо и не надо.

— Насколько велики шансы, что в России будет не «доминирующий поставщик», а реально конкурентный рынок газа, какой должен быть «по учебнику»?

— Вот сколько я в отрасли работаю с 1993 г., столько идут разговоры о демонополизации газового рынка, чтобы что-то сделать с «Газпромом» и создать нормальный газовый рынок. Последние такие серьезные попытки были в 2012 г. Даже был план поставить этот вопрос перед президентской комиссией по ТЭК. Но там было два фактора. Первый: "Газпром" сказал, мол, да, мы понимаем, что газового рынка в России нет и не будет без распада "Газпрома" на логические части. Но любая реформа будет сопряжена с некоторыми нарушениями снабжения населения газом, поэтому ждите социальной напряженности в регионах. Второй: вмешался Минфин. Там сказали, что это серьезная реформа, налоговые поступления в бюджет провалятся во время проведения реформы. Поэтому выводы президента были просты: если вы докажете, что плюсов больше, чем минусов, давайте обсуждать вопрос. С тех пор никто не доказал. Хотя на "Газпром" идет давление в Европе, когда требуются еще какие-то компании, наполняющие газопроводы газом. Плюс давление по поводу отказа от владения трубой и статуса оператора.

Думаю, что давление есть и в России - от "Роснефти" до "Новатэка", которые не против поучаствовать в газовом бизнесе.

— Большие энергетические госкомпании есть не только в авторитарных странах, но и в демократиях. Насколько на них похож российский "Газпром"?

— Я бы не стал обобщать и смотреть на всех. В первую очередь там компании руководствуются коммерческими соображениями - минимизация издержек и максимизация прибыли. У нас к минимизации дело не идет, а наоборот. Однако эти безумные газопроводные проекты не закончились. Теперь говорят о "Силе Сибири-2" или газовом кольце по территории России. Максимизируются издержки для увеличения прибыли своих подрядчиков. На Западе другая логика, там компании отвечают перед правительством, а правительство перед избирателями.

Досье "ЭнергоБизнеса"

Михаил КРУТИХИН — российский экономический аналитик, специалист по нефтегазовому рынку, историк-иранист, переводчик, журналист, востоковед (арабист).
Родился в 1946 г. в Москве.
Образование: в 1970 г. окончил Институт восточных языков при Московском университете по специальности «Персидский язык и литература», кандидат исторических наук (1985 г.).
Карьера: в 1970-1972 гг. — военный переводчик в Иране. В течение 20 лет работал в ТАСС — в отделе Ближнего Востока и в корпунктах (Каир, Дамаск, Тегеран, Бейрут), заведовал отделениями в Ливане и Египте.
Окончил аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС. С 1993 г. занимается аналитикой нефтегазовых инвестиций в бывших советских республиках. Заместитель генерального директора PR-агентства Alter Ego (с 1992 г.), редактор, затем главный редактор журнала Russian Petroleum Investor (с 1993 г.). С 2002 г. партнер информационно-консалтингового агентства RusEnergy.